Почти половина – 47% – руководителей бизнеса заявили о в целом положительном или, по крайней мере, нейтральном эффекте санкций. К такому выводу пришли в НИУ ВШЭ на основе данных опроса топ-менеджеров почти 2000 российских компаний в сфере обрабатывающей промышленности. Доклад «Адаптация российских промышленных компаний к санкциям: первые шаги и ожидания» есть у «Ведомостей». Свыше четверти респондентов (28%) заявили, что смогли использовать открывшиеся благодаря санкциям перспективы: почти каждой десятой фирме (9%) удалось нарастить долю на традиционных рынках, 7% фирм нашли ниши для новых продуктов, 6% вышли на новые для себя рынки, 4% привлекли квалифицированные кадры, следует из документа.

В общей сложности санкции затронули 65% компаний, следует из опроса. Среди тех, кто так или иначе ощутил ограничения, доля респондентов, оценивших санкции положительно, существенно ниже – 23%. Остальные утверждают, что меры против России повлияли на их бизнес отрицательно. Ключевыми проблемами для них стали рост цен на сырье, материалы и комплектующие на внутреннем рынке (для 41% компаний), затруднения с импортом необходимых товаров и услуг (31%), а также проблемы с логистикой (22%), с импортом и обслуживанием оборудования (19%). При этом удельный вес малых, средних и крупных фирм, испытывавших какие-либо сложности вследствие санкций, был примерно одинаков. Но ряд конкретных санкционных проблем – с импортом, логистикой, разрывом отношений с зарубежными партнерами, платежами и сокращением зарубежного спроса – были значительно более характерны для крупного бизнеса.

В разрезе отраслей негативные последствия санкций чаще отмечались в металлургии, фармацевтике, производстве электротехники, автомобилестроении, химической промышленности и производстве резиновых и пластмассовых изделий (70–80% предприятий). Новые возможности были наиболее выражены в среднетехнологичных отраслях: химической промышленности, производстве электротехники, машин и оборудования, транспортном машиностроении.

Влияние санкций 2022 г. чаще отмечалось для компаний с иностранным участием, инновационно активных фирм, экспортеров и предприятий, использующих импорт. Результирующие эффекты от воздействия санкционных ограничений для этих групп компаний оказались различными: для фирм с иностранным участием и импортеров – негативными; для инновационных компаний – как негативными, так и позитивными; а для предприятий-экспортеров – позитивными. Кроме того, положительное влияние санкций при прочих равных было менее характерно для крупных фирм.

Как положительные, так и отрицательные эффекты санкций пока не исчерпаны, полагает один из авторов доклада – директор по экономической политике НИУ ВШЭ Юрий Симачев. «Компании собрали нижние плоды – предприняли те шаги, которые можно было сделать оперативно и сравнительно легко, например переключились на поставщиков из России или дружественных стран. Более фундаментальные изменения еще впереди: чтобы найти альтернативные сложные технологии, требуется много времени», – сказал он «Ведомостям». По его словам, наблюдался определенный парадокс: компании, которые были интегрированы в глобальные цепочки, с одной стороны, сильнее ощутили санкции, с другой – смогли на них лучше отреагировать.

Эффект колеи

Среди компаний в сфере обрабатывающей промышленности на санкции 2022 г. активно реагировали более половины предприятий (56%). Речь идет не просто о принятых или планируемых мерах, а о действиях, которые принесли конкретный результат (например, были найдены новые поставщики или рынки сбыта), отмечают авторы доклада. Существенная часть предприятий – около трети – не предпринимали никаких адаптационных действий ни в санкционном 2022 году, ни в предшествующие два года во время острой фазы пандемии коронавируса, следует из опроса. При этом такие компании, как правило, являются пассивными и отсталыми, не демонстрируют ни инновационной, ни экспортной активности, характеризуются низким технологическим уровнем, поясняют аналитики.

Среди ключевых вариантов реакции на санкции 2022 г. – переключение на новых поставщиков, причем несколько чаще на иностранных (22% компаний), чем на российских (18%), и сокращение издержек (19%). Последняя мера являлась основной и в период коронакризиса, тогда как смена поставщиков практиковалась в 2020–2021 гг. гораздо реже. Кроме того, по сравнению с пандемийным периодом в 2022 г. фирмы существенно чаще стали выходить на новые рынки (10%), проводить собственную разработку новых продуктов и технологий (8%) и осуществлять реорганизацию системы управления и логистики (8%). В реализации компаниями мер по адаптации к санкционному шоку отчетливо прослеживается эффект колеи: для фирм, предпринимавших определенные адаптационные шаги в 2022 г., было характерно осуществление примерно тех же действий и в 2020–2021 гг.

Три квазистратегии

Российские компании пока не сформировали четкие долгосрочные стратегии адаптации к санкциям. Это связано с сильнейшим шоком, ограниченностью времени для адаптации, постоянным изменением условий (наряду с новыми пакетами санкций принимаются дополнительные меры по поддержке бизнеса). Но с течением времени использование адаптационного потенциала, новых возможностей на рынке усиливалось, отмечают эксперты ВШЭ. Они выделяют три базовые «квазистратегии» преодоления санкционного шока.

Первая – инновационно-экспансионистская – состоит в освоении новых рынков, разработке новых продуктов и технологий и цифровизации. Данная стратегия значима для производства лекарств, производства электрического оборудования. Вторая стратегия – сжатие и упрощение – включает сокращение инвестиций, кадров и ассортимента выпускаемой продукции. Это характерно для отраслей, сильно зависимых от импорта, деятельности компаний с иностранными инвестициями, таких как деревообработка, производство автотранспортных средств. Наконец, третья квазистратегия – экстенсивный рост. Она связана с наращиванием предприятиями основных факторов производства: трудовых ресурсов и капитала. Такое поведение более характерно для отраслей, где есть альтернативы для импорта в сочетании с появлением ниш на российском рынке, – для производства текстиля или мебели.

Быстро привыкли

Санкции действительно затронули бизнес, но это не означает, что половина компаний действительно страдает, считает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян. По его словам, многие предприниматели за последний год нашли способ минимизации, а иногда и полной компенсации потерь. Сейчас самая сложная история для бизнеса – доставка из-за рубежа оборудования, компонентов и запчастей, так как требуется больше затрат на логистику, дополнительные процентные ставки по банковским кредитам, комиссионные посредникам, указывает Данилов-Данильян. К остальному и люди, и бизнес быстро адаптировались, считает эксперт. По его словам, положительным эффектом санкций стал рост самостоятельности российского бизнеса, улучшение возможностей для малых и средних компаний, а также нацеленность властей на импортозамещение.

Для крупного бизнеса санкции зачастую были проблемными, отмечает главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Это связано с тем, что они привлекали средства с зарубежного рынка, работали на экспорт, рейтинговались и пользовались услугами иностранных аудиторов, а многие из них напрямую были объектами санкционного давления, указывает эксперт.

Малые и средние компании – это как раз тот сегмент, которому санкции скорее дали плюс, считает Орлова. Во-первых, их не коснулись ограничения напрямую, во-вторых, они не были вовлечены в международную экономическую деятельность. Кроме того, импортозамещение открыло для них возможности для развития, а также появились новые логистические пути – в частности, в регионах, которые ориентированы на восточное направление, указывает экономист. Позитивным эффектом могло стать открытие новых рынков сбыта для малых производственных компаний, которые заместили ушедшие иностранные бренды, а также развитие новых направлений, например автомобильных перевозок, считает Орлова.

Негативным эффектом санкций стали трудности с платежами, резкое удорожание и удлинение логистики, ломка привычных цепочек поставок, отмечает президент «Опоры России» Александр Калинин. Кроме того, проявилась нехватка квалифицированных кадров. Позитивным эффектом стало то, что освободились целые секторы, например производство одежды, мебели и продуктов, которые начинают занимать российские компании, указывает Калинин. По его словам, одним из главных вызовов для малого бизнеса стала необходимость искать новых поставщиков на альтернативных рынках – в Китае, Индии, Турции.

В Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП; представляет интересы преимущественно сверхкрупного бизнеса) в преддверии съезда 16 марта проводился опрос о том, какие негативные и позитивные последствия зафиксировал крупный бизнес в части ухода иностранных производителей. Среди отрицательных эффектов респонденты выделили, что компании лишились поставщиков (68%), что у них возникли трудности с обслуживанием оборудования и сервисов (60%) и с логистикой (53,3%). 17% организаций потеряли покупателей, брокеров и посредников, и только у 2% предприятий возникли нарушения в юридическом, финансовом и других видах консультирования, следует из результатов опроса.

Главным положительным последствием ухода иностранных производителей порядка 60% отечественных крупных компаний назвали факт снижения конкуренции. Трети предприятий удалось организовать замещающее производство и именно это сказалось положительно на их работе, следует из опроса. Каждая шестая компания указывала, что благодаря уходу иностранных брендов на рынке труда появились квалифицированные кадры и освободились производственные площади. 5% организаций удалось приобрести бизнес ушедших иностранных производителей, отмечается в опросе РСПП.