Только за 2019 год от использования натурального меха отказались королева Великобритании Елизавета II, штат Калифорния и десяток брендов от Prada до Rebecca Minkoff. «Собака.ru» разбирается, так ли безоблачен fur-free мир, к которому мы идем.

Откуда взялся искусственный мех?

Первый искусственный мех представили публике в 1929 году, однако до начала 1950-х новинка не пользовалась успехом у покупателей. Виной тому — низкое качество материала и весьма скромная цветовая палитра. Основным сырьем тогда была шерсть альпаки, поэтому первый искусственный мех был либо серого, либо рыжевато-коричневого оттенка.

К середине XX века, когда в текстильной промышленности стали применять акриловые полимеры (из них получают акрил, модакрил и полиэстер — Прим. ред.) одежда из искусственного меха получила новый виток популярности.

Работать с «акриловым» мехом было намного проще, чем с натуралньой шерстью, а изделия из него стали в разы дешевле и легче по весу. К тому же акриловые полимеры в составе нового материала позволяли окрашивать его в разные цвета, придавать необычную форму и текстуру, что неизбежно привлекло внимание как модной общественности, так и обывателей. New York Times писал, что в период с 1954 по 1957 год годовой оборот от производства и продажи изделий из искусственного меха вырос с нескольких миллионов долларов США до практически $80 млн. Та же ситуация была и в Советском Союзе. Целью программы химизации народного хозяйства, которая была запущена в 1958 году, было увеличение производства искусственного каракуля в 14 раз за семь лет.

Первые споры

С появлением на рынке искусственного меха и его возросшей популярностью общество столкнулось с дилеммой. С одной стороны, новый материал спасал животных, которых убивали ради сырья производители натурального меха. С другой, само производство «нового» меха из акрила и модакрила негативно влияло на экологию.

Искусственный мех производят из нефтехимического продукта акрилонитрила. Как отмечает вице-президент Sommers Plastic Products Фред Шектер, порошок или гранулы модакрила плавятся и вращаются в огромном баке – по аналогии с тем, как делается сахарная вата – и только после этого полученное волокно сплетается в нити полиакрила. Затем эти нити прикрепляются к основе из хлопка и полиэстера, а после окраски и «стрижки» превращаются в то, что мы считаем искусственным мехом.

Искусственный мех разлагается примерно столько же, сколько и один пластиковый пакет – около 100 лет

Однако – как и большинство изделий из акрила – такой «новый» мех вреден для окружающей среды не только как суб-продукт нефтянной промышленности. При производстве частицы микропластика часто попадают в сточные воды, а из них – в Мировой океан, который впоследствии и загрязняют. При этом как частицы, так и полученный из них материал (тот самый «мех» – Прим. ред.) естественным путем разлагаются примерно столько же, сколько и один пластиковый пакет – около 100 лет.

В своем интервью для WWD Марк Оутэн, CEO of International Fur Federation (Международной Федерации Меха – Прим. Ред), признается, что ему непонятно, зачем необходимо носить полностью химический и пластиковый продукт, когда тысячелетиями существует натуральный мех. По мнению Оутэна, пушное дело намного больше соответствует критериям устойчивого развития. Во-первых, сам натуральный мех более биоразлагаем (с этим мнением сложно согласиться,  так как натуральный мех часто обрабатывают защитными химикатами, которые в том числе «тормозят» процесс разрушения самого ворса — Прим. ред.), нежели его искусственный аналог. Во-вторых, при правильном уходе изделия из натурального меха сохраняют идеальное состояние на протяжении десятилетий, тогда как faux-fur обычно не служит более двух-трех лет.

А есть ли альтернативы?

Считается, что заменить искусственный и натуральный мех сможет их аналог из козьей или овечьей шерсти. При его производстве наносится меньший ущерб природе, а сами животные остаются в живых.

Однако и эта альтернатива кажется безоблачной только на первый взгляд. Производство шерсти неотвратимо оставляет за собой экологический след. Вопрос только в его размерах. Например, след от вычесывания ламы или альпаки будет меньше, чем от скотоводства, где получение шерсти от овец или коз является побочным продуктом в молочной или мясной промышленности. За соблюдением экологических стандартов следят Responisble Wool Standart – организация помогает фермерам усовершенствовать внутренние процессы производства, а тех, кто соблюдает установленные нормы награждает специальным сертификатом.

В свою очередь, активисты PETA (Организация «Люди за этичное отношение к животным» – Прим. ред.) постоянно публикуют видео, снятые на фермах по производству шерсти, на которых видно, как рабочие бьют животных, удерживают их силой и вырывают у них шерсть металлическими гребнями. Миллионы животных от альпак до овец часто подвергают мьюлесингу – жестокой процедуре, применяемой фермерами для профилактики паразитных заболеваний. В рамках процедуры с задней части животных срезают участки кожи, не используя при этом какие-либо болеутоляющие.

Один из брендов, что получили одобрение PETA – Faz not Fur Not Fur Нади Аксарлис. Большая часть товаров ее марки отшивается вручную в небольшом парижском ателье, а сами изделия практически неотличимы по виду от натурального кролика или норки.

Что происходит сейчас?

В 2019 году от ношения изделий из натурального меха отказалась королева Елизавета II, а список fur-free брендов, в который уже входят, например, Vivienne Westwood, Burberry и Gucci, пополнили Prada, 3.1 Phillip Lim и Rebecca Minkoff.

Пытаясь справится с общественным давлением и снижением продаж натурального меха, Международная Федерация Меха запустила рекламную компанию Furnow 2019 – в защиту пушного дела выступили блоггеры, студенты дизайн-лабораторий и эксперты по устойчивому развитию – а меховой гигант Saga Furs даже выпустил коллекцию вместе с пионером инфлюенс-маркетинга Брайаном Боем.

Противостояние между про- и анти-меховыми брендами уже давно вышло за рамки этических вопросов. Теперь оно напоминает войну индустрий, где каждая из сторон пытается сохранить свои позиции, преумножить успехи или не допустить дополнительных потерь.

Однако многие эксперты уверены – будущее за теми, кто придумает наиболее экологичный заменитель искусственного меха и заново изобретут само сырье, с которым работают. А такие разработки не просто ведутся, но уже внедряются. Одни заменяют «новый» пластик переработанным, который получают после ресайклинга, например, ПЭТ-упаковки. Другие – как Стелла Маккартни – изобретают новые материалы на основе растительных элементов. Совместно с компанией Ecopel ее бренд Stella McCartney запустил производство нового материала Koba. Разработка не только animal-friendly, но и на 37% состоит из компонентов растительного происхождения, а значит и разлагаться она будет быстрее и лучше.

Консультант и эксперт в вопросах устойчивого развития в моде Ольга Джонстон-Антонова, поясняет, что каждый должен решить для себя сам, что делать с вещами из натурального меха и покупать новые из синтетических материалов. Что же касается ее, то она уверена: донашивать старую настоящую шубу лучше, чем выбрасывать ее и бежать вслед за трендом на искусственный мех.

 «Мы должны сокращать экологический след, а сделать это возможно только, используя раз за разом то, что у нас уже есть: от продуктов животного происхождения до альтернативных материалов – кожзаменителей, синтетического меха и так далее. К тому же натуральный мех можно покупать очень дешево и не только «донашивать», но и перерабатывать, перешивать в нечто новое и необычное. И это действует в пользу сохранения экологии куда лучше, нежели производство новых вещей, пусть даже они и считаются экологичными». (c)

Ольга Джонстон-Антонова

Консультант и эксперт в вопросах устойчивого развития в моде

Резкий переход на экологичные заменители натурального или искусственного меха в ближайшее время практически невозможен, однако тенденции очевидны. Пока масс-маркет продолжает производить мех из пластика, а мастера пушного дела выступают за сохранение их промышленности, технологии не стоят на месте. С каждым днем изобретаются новые способы получения знакомых каждому материалов. Вопрос только в том, как скоро получится найти «золотую середину».